Сегодня честные полгода Кратера Памяти из отведённых ему двенадцати месяцев. С самого начала было понятно, что это место сплетёт кружева там, где я меньше всего этого ожидаю. Хочу пару историй рассказать оттуда, которые переехали.
Пару лет назад у меня был друг - мы не общались несколько лет. И тут я получил от него заявку в Кратер Памяти. У меня снова есть друг.
У меня есть друг. Мы договорились, что он придёт в Кратер Памяти, когда выздоровеет. Я ему прислал код. Восемь цифр. Он заходит, вводит их, слышит начало: "Привет. Раз ты здесь, значит ты выздоровел...,", а потом, после того, как проигрывается весь сценарий, это всё автоматически удаляется, оставаясь только в моей и его памяти. Он не пришёл. Он умер. И там в кратере очень долго лежало видео, на расстоянии восьми цифр от того, чтобы быть стёртым навсегда, и остаться только в моей памяти. Пару недель назад я закопал флешку с теми словами около цветов на её могиле. У меня есть друг. Пока я его помню.
У меня есть друг. Он подал вторую заявку, чтобы прийти ещё раз. Я ради него в лепёшку разобьюсь. И разденусь. И ещё раз в лепёшку разобьюсь. Я такой. Мне не стыдно. Ведь у меня есть друг.
У меня есть друг. Я ему записал сценарий. Он никогда не придёт в кратер памяти, потому что он не знает, что он мой друг.
Кратер памяти - это мета. Метамодернизм. Вопреки. Когда всё раскладывается на гештальты, манипуляции и фобии; когда за каждой мыслью нам видятся референции и заимствования; когда мы везде подозреваем коэффициенты вовлекаемости аудитории и продакт плейсмент, нам всем отчаянно требуется безопасное место - поддерживающее, искреннее и живое. Но оно возможно, только когда в него верят. Я верю.
Пару лет назад у меня был друг - мы не общались несколько лет. И тут я получил от него заявку в Кратер Памяти. У меня снова есть друг.
У меня есть друг. Мы договорились, что он придёт в Кратер Памяти, когда выздоровеет. Я ему прислал код. Восемь цифр. Он заходит, вводит их, слышит начало: "Привет. Раз ты здесь, значит ты выздоровел...,", а потом, после того, как проигрывается весь сценарий, это всё автоматически удаляется, оставаясь только в моей и его памяти. Он не пришёл. Он умер. И там в кратере очень долго лежало видео, на расстоянии восьми цифр от того, чтобы быть стёртым навсегда, и остаться только в моей памяти. Пару недель назад я закопал флешку с теми словами около цветов на её могиле. У меня есть друг. Пока я его помню.
У меня есть друг. Он подал вторую заявку, чтобы прийти ещё раз. Я ради него в лепёшку разобьюсь. И разденусь. И ещё раз в лепёшку разобьюсь. Я такой. Мне не стыдно. Ведь у меня есть друг.
У меня есть друг. Я ему записал сценарий. Он никогда не придёт в кратер памяти, потому что он не знает, что он мой друг.
Кратер памяти - это мета. Метамодернизм. Вопреки. Когда всё раскладывается на гештальты, манипуляции и фобии; когда за каждой мыслью нам видятся референции и заимствования; когда мы везде подозреваем коэффициенты вовлекаемости аудитории и продакт плейсмент, нам всем отчаянно требуется безопасное место - поддерживающее, искреннее и живое. Но оно возможно, только когда в него верят. Я верю.
RSS Feed
