С каждым новым событием и литературным опытом (читательским, конечно) я всё больше убеждаюсь в сакральной силе конфликта и противопоставления. Самые сочные формулировки, самые большие приступы смеха, самые трогательные моменты - в них всех есть схема "да, но". А ради перекуров на балконе, где в лучах заходящего солнца можно сказать: "мне хочется бежать от неё, и обнять её одновременно", но услышать в этом в миллион раз больше, стоило вообще начинать жить.

Пройтись по лезвию противоречия, чтобы счастливым и обессиленным, с изрезанными в кровь ступнями, свалиться в ту или иную сторону принятого решения. На выдохе. Ощутив невесомость своего тела в неминуемом падении в определённость неизвестности. 

Вокруг меня дышат люди. В ритме "далеко-близко" в аэропорту, обнявшись в последний раз в этой жизни. В ритме "один-вместе", прыгая с букетом цветом через сугробы, чтобы через три месяца вновь хлопнуть дверью. Не мне судить, сколько в каждом этом отдельном акте осознанности, разрушения, страха, юности и фатализма, но всё вместе заставляет этот мир быть миром людей.

Наткнулся на интервью с Владимиром Сорокиным, где он вспоминает Элиаса Канетти, у которого миру угрожает две крайности: порядок и хаос. Принять наш внутренний хаос противоречий можно через созидающую, творческую силу, а можно и через водку с матом. Уверен, что можно и чередовать.

У этого текста нет вывода.

"Мне всё время кажется, что я всем что-то должен".
Это я, год назад наконец-то сформулировавший главный источник внутреннего конфликта. Разобрать это всё по кирпичикам у меня так  и не получилось. Не было ни психотерапевтических сеансов, ни сложных духовных практик. Я просто поплыл по этим волнам протеста. Против диктата собственных ожиданий и страхов. И приплыл.

Приплыл к тому, что я лишаю себя целого ряда эмоций, которые мне недоступны как мужчине. Которые вызывают вопросы, которые провоцируют формулировки "более мужественный", "менее женственный" у окружающих меня людей. 

Сначала были эксперименты, провокации, открытия. Поначалу откровенный дарксайд, который пугал, вызывавший вой одиночества. Позже признания, сделанные через стенку виртуальности, где не страшно, где всегда можно поставить смайлик в конце и сделать вид, что ничего не было. Потом игра, в которой за внешностью можно было легко спрятать внутренний мир, до которого практически никогда никому нет дела. И, наконец, прорыв. Честный, чуть-чуть пьяный, но от этого не менее важный, когда сияющая глубина открывается перед самим собой, в глазах подменяют хрусталик, а я начинаю чувствовать новое. Осознавать непознанное до этого чувство уязвимости.

Я, как мужчина, требую от себя неуязвимости. Вопрос воспитания или претензия к ролевым моделям? Собственные слёзы при просмотре любой рождественской комедии, сон, свернувшись калачиком, и моя походка "viltīga čuska" - это всё со мной здесь, поэтому какая разница. Внутри меня есть женщина. И беда-беда, что я не могу просто назвать это собой. Категоризировать - чуть ли не самая важная функция и беда нас и нашего языка.

Однажды я устроил блиц-опрос: что бы вы в себе поменяли, чтобы сыграть противоположный пол? Очень много мужчин говорили про одежду и волосы. Очень много женщин говорили про осанку и взгляд. Мы по разному потребляем друг-друга. Мужчина - глазами, женщины - не знаю, сами ответьте, но разница очевидна и вопиюща.

Я - мужчина. Чтобы обратиться к моей женской части (нет, к женщине внутри. нет, к менее мужской части себя. нет, к самому себе), я становлюсь ей. Доступным для мужчины образом. И в этот момент я становлюсь уязвимым, хрупким. С лёгкой руки моего друга, я называю это состоянием оленёнка. Мой взгляд меняется до неузнаваемости. А вмести с ним я меняю и свои отношения с миром.

Я долго шёл к своему пониманию этого процесса. И мне кажется, что я уже тут. В эту субботу я сделал первый шаг, чтобы выразить это всё через доступный мне язык образов - я делаю проект, который, быть может, найдёт свою аудиторию в рамках какого-то фестиваля современного искусства, а может и на другом, более личном уровне.

Для меня разница очевидна. Фестиваль - это защитный экран, который заставит человека смотреть на это, как на творческий акт. Будет мало меня, но будет много безымянного художника, скрытого за рецензией эксперта, допустившего меня к фестивалю, которая не оставят места для Дениса-Денизы, но даст пищу для размышлений о современном мире и толерантности. Вариант, где это будет что-то личное, поставит меня один на один со зрителем. И я очень боюсь. Хотя бы обвинения в простом ego trip. Кажется, я буду смотреть на это всё оленьими глазами. Хрупкий и уязвимый. Но зато это будет моя история.
​

Наткнулся на статью какого-то сексопатолога, который про 70 процентов мужчин и 35 процентов женщин, которые изменяют своим партнёрам, а через пару абзацев про столь "необходимые каждому мужчине 1-2 сексуальные победы" в год, чтобы поддерживать что-то там. Моджо, самомнение - не помню. Грустно же.

И я здесь только о себе.

Любовь и голуби. Всегда было интересно, сколько в моём видении "жить счастливо и умереть в один день" - общественной повестки, навязанной сказками про золушку, а сколько искренней человеческой потребности. Но ведь это всё есть внутри. Желание "моногамного счастья", как на картинке. И это тут же уживается с "человеко-победами в год". Грустно же.

И тут, внезапно. 

Мне для проекта понадобились парики. Большая примерочная. Девушка отказывается снять парик блондинки, потому что она в себя влюблена. А ещё шатенка, брюнетка. И это три разные девушки. Меня хватило минут на тридцать. Потом фантазия плюс бесконечные подборки в интернете (конечно же! оказывается, это известный фетиш), и я уже нашёл элегантное решение неразрешимой проблемы. Парики как символ. Надо меняться. Нам всем надо меняться вообще. Для себя, конечно, в первую очередь. И не только париками. Но смелее. Смелее. Подпитывая желание новизны, которым грешит не отдельный человек, но всё человечество. Влюбляться в себя, в свою не похожесть и смелость. И тащить за собой самых главных людей в твоей жизни.

Праздновать.
​