Этим летом Эволупа побывала в 13 странах. Оттуда я привёз много сумасшедших историй, о которых чуть позже и желательно в рамках личного общения, не свойственное мне чувство принадлежности всему миру и вот это бесконечно милое моему сердцу видео.
|
- У вам разменных денег не будет? Мне нечем вам сдачу выдать.
- К сожалению нет. Есть шестьдесят пять сантимов, но, очевидно, этого не хватит. Может, возьмите пять латов, выдайте мне билет, а в конце маршрута отдадите остальное? - Вы думаете, у меня за рейс купят билетов на пять латов? Попробуйте разменять у пассажиров. - Хорошо, давайте попробую. ... Уважаемые пассажиры, кто-нибудь может разменять мне пять латов? ... Cienījamie pasažieri, varbūt kāds var samainīt man piecus latus? ... Ну, может тогда кто-то может мне одолжить пять сантимов до центральной станции? Я разменяю деньги и верну. ... А ещё я дам послушать свой плеер на протяжении всей поездки! ... И скручу сигарету с вкусным табаком. Как раз пять сантимов! ... Буду раздавать бесплатный вай-фай до конца поездки? ... Мальчик! Ты любишь свою маму? Одолжи мне пять сантимов, я весь день буду мысленно говорить спасибо твоей маме за то, что она воспитала такого сына. ... И куплю тебе йогурт. Это же такая инвестиция. Мальчик... ... Девочка? ... Может, по сантиму скинитесь? По-сан-ти-му. Потом поздно будет - евроценты только будут. А сейчас, гуляй - не хочу. ... *Автобус останавливается. Входят контроллёры* Чёртов прибалт. Всё в голове. Днём после первой сессии мы делились своими впечатлениями. Мне много рассказывают о классических психоделеческих переживаниях, связанных с айяваской. Я воодушевлён своим первым опытом. Воодушевлён тем, что ответом на мой вопрос, с которым я пришёл к Айе, однозначно интерпретируется в пользу любви. Именно такой, какой я себе её представлял. Я с нетерпением ожидал второй сессии, чтобы надстроить над полученным опытом.
Вторая сессия началась с того, что я понял, что мне предстоит пережить. Точнее, появилось осознание того, что всё сейчас будет происходить - совсем не то, что я планировал развить в своём опыте. Уже утром, подбирая слова, я подумал, что Айя заводила свой паровой каток, которым она планировал кататься по мне всю ночь. Тогда же, в девять часов вечера, после приёма ингибиторов, меня медленно охватывала паника, пока чувство контроля над ситуацией исчезала из онемевших рук. После того, как я выпил свой напиток, я лёг на своё место, попытался привести своё дыхание в порядок, и закрыл глаза. В тот же самый миг я почувствовал, как что-то внутри меня начинает сжиматься. Я специально не говорю слов "сущность", "внутреннее я", чтобы остаться на уровне физических ощущений, хотя именно эти слова тогда казались самыми уместными. Я ощущал как холодеют кончики пальцев на руках и ногах, как этот холод идёт вверх по бёдрам, как я теряю контроль над плечами, перестаю чувствовать совй живот, грудь. Одновременно, я понимал, что я постепенно поднимаюсь над местом, где я лежу. Сознание отчайно сопротивляется, но бросая все свои усилия на обретение чувства контроля, оно переставало следить за крадущимся вверх оледенением. Сознание. Не я. Потом кровь отхлынула от моих губ, глаз. Я почувстовал как цепенеет кожа головы. На мгновение я оказался зажатым в затылочной части головы. "ГДЕ Я?",- спросило я. В это же мгновение молнией что-то выстрелило из головы, пронзив всё моё тело в поисках ответа и, не найдя ничего, рассыпало меня. Я слился с пространством. Это бы не воздух. Это был эфир, состоящий из всего и меня. Стоп. Кто это говорит? Я. Я есть. Я открываю глаза. Тяжёлое дыхание, улыбка, знакомая комната и музыка. Я. Я успеваю поделиться пережитым, а потом закрываю глаза, чтобы испытать тоже самое. Только, поднявшись над, и рассыпавшись в, начинаю играться, избегая слова "я", для обьяснения происходящего. Учусь находиться в этом состоянии, выигрывая у тянущего вниз осознания себя в рамках массы-времени. Это продолжается много-много раз. Я возвращаюсь из-за того, что накатывает тошнота. Покачиваясь, я выхожу из комнаты и направляюсь в туалет. Говорят, что физиологическое очищение - обязательный аттрибут церемонии. Оригинальный рецепт айяваски, карамелизированный напиток, который употребляют в джунглях Перу, стимулирует подобное очищение намного сильнее, чем напиток, который пили мы - выдержанный технологический процесс не позволяет экстракту карамелизироваться. Но если в первую ночь я спокойно пережил все свои голокружения, то во вторую ночь по словам очевидцев из туалета доносились доносились звуки перерождающегося зверя. Так или иначе, своё очищение я испытал полностью. После, под одеялом, я, в ожидании волшебных образов, которые я всё ещё надеялся увидеть, я стал доставать из памяти близких мне людей и ощущать всю ту любовь, которую испытываю к ним. Это было настолько реальным, что я даже запинался, когда перед мной появлялся, например, кто-то из моих однклассников, мой дедушка или даже папа, которые таких слов от меня уже давно не слышали. Мне было сложно говорить им такие слова, но через час я уже заканчивал в голове общение с последним бывшим коллегой по работе, а внутри всё разрывало от переполняющих эмоций. Внутри ощущал желание делать это на следующий день. Пройти в дверь. Сказать. Смеялся, представляя их лица, огорчался, понимая, что слова любви обесцененны, что нужно вместе со словами давать что-то маленькое, но особенное, чтобы точно дать понять, что это особенные слова. Хохотал, когда вспомнил, что у Мики в детском садике так и делают - какие молодцы. Плакал. Плакал обе ночи напролёт. От счастья, от чувства вины, стыда, любви. Сегодня, через полгода в моей машине лежит кучка жёлудей, особенных. Для особенных случаев. Обнимаю тебя. Я закрываю глаза и ложусь на кровать. действие начинается сразу: зрение "секулируется", как и в случае с ЛСД и грибами. Но если грибы дают "грубое деление" на клетки с различимыми подобиями митохондрий, а ЛСД запускает тебя в космос, в звёздное небо, где у каждой светимости есть глубина, вторая сторона, то моя сегодняшняя Богиня даёт не реализуемое до сих пор в моём пространстве движение мельчайших нитей, на кончиках которых горят огни. Они бесконечны, и я вижу каждый из них, и всех сразу. Моя первая вселенная разрушается в этом парадоксе.
Сверху надо мной открываются глаза Будды. Музыка направляет меня. Звучащие индийские мотивы не дают мне нового пространства, глаза Будды высоко надо мной смотрят на меня. Музыка теряется на заднем фоне. Глаза медленно закрываются, исчезая в темноте комнаты. Внезапно они вспыхивают прямо перед мной. Кошка открыла глаза, смотря на меня не мигающим взглядом. Орёл со своими пронзительными глазами. Лев, приносящий своим взглядом взамен тревоги спойкойствие, змея, тигр, заяц.. Потом каледойскоп открывающих глаза животных-сущностей. Потом глаза Юли. Я ждал, поэтому не удивлён. Я испытываю чувство благодарности за то, что она пришла. Я смотрю вверх - я вижу сотни глаз. Они смотрят на меня. Мы теряем то, что есть у наших детей. Которые сначала видят "сны" наяву, а потом в углах тёмных комнат и в своей полудрёме, пока не вырастают, разлинованные правилами и понятиями физического мира. Песня матери - проводник в измерение, где мы, если будем не осторожны в своих суждениях, оказываемся Богами. Как ребёнок погружается в видения под убаюкивающие песни своей матери, так и мы, убаюкиваемые голосом шаманов, их песнопениями, получаем шанс заглянуть в себя, без фильтров, установок, систем... Стоп, стоп, стоп. Без системы нет меня. Я - в том числе набор привычек, понятий, видений, опыта и стремлений. Неужели мне нужно разрушить себя, чтобы обрести себя заново? Или я смотрю не в себя, не собой. Это не я? Я смеюсь в потолок. К этому времени я уже ушёл из общей комнаты, чтобы музыка не мешала мне. Она отличная, эта музыка, но она, меняясь, играет моим настроение - я не успеваю достроить свою вселенную, как музыка привносит туда новое, из-за чего мне нужно начинать сначала. Я смеюсь в потолок. Мне нравится, как мысли утыкаются сами в себя, закручиваясь в неразрешимые схемы и системы, как я пытаюсь сказать себе, что как раз не должно быть схем и систем, практически обвиняя свой разум в предательстве на основе банального чувства самосохранения. Всё - процесс. Всё - энергия. Нас нет даже в виде плёнки, окружающий пузырь. Мы - суммирующий вектор энергий. Природы, сущностей, сущности. Я возращаюсь в большую комнату, ложусь на кровать. Я люблю своего сына. Я люблю Аню. Я не прийду с этим чувством к ней. Я боюсь навредить. Переломать катком аяваски хрупкую систему балансов, которая существует сейчас. Я плачу. Не из-за Ани, а из-за моей слабости. Раз разочаровавшись, я не могу поверить вновь. Внезапно я понимаю, что мне надо искать в себе ответ. Ко моему животу подъезжает экскаватор, и начинает копать мой живот. Я кричу ему "глубже!", но после каждого собственного окрика на меня накатывает понимание, что всё это - бессмысленное переставление фигур на поле, которое залито солнечным и лунным светом, заполненно криками животных, людей и звуками, которые мы не готовы были слушать 7 миллиардов лет назад, когда разлетались в разные стороны, прочь из гравитационного оргазма. Я опять улыбаюсь в потолок. Я сомневаюсь во всём и, выбирая, вибрирую между всем. Уходя от формы и действия в unintellegent энергию. Это становится ответом для меня. Я беру лист бумаги: Я хочу писать письмо своему сыну, своему ребёнку. Имею ли я право? Вторгаться, имея авторитет, основанный на физическом родстве? Имею ли я право давать любовь, там где меня не ждут, там где не просят? Должен ли нести ответственность за изменения, которые не возможно представить, не оценивая чужую вовлечённость в реальность, которую создаю я? Сомнение, сеюсекундное сомнение в истинности озвученного - мой путь. Но он не должен парализовывать. Он должен давать импульс к движению и\или познанию. Я должен применять к себе достаточно прозаичные мерки, каждый раз подстёгивая себя в направлении. Направление любви, движение любви, вибрации любви. Объединиящее и одновременно самодостаточное чувство. Я засыпаю. |
deviniskaВ общем, tags
All
archives
July 2022
|
RSS Feed
