Я верю в любовь. А ещё, похоже, она только в нас и есть. А в других она светится. Иногда вибрирует. Но никогда не исчезает. Слышите? И боясь, что мы не встретим свою любовь, мы боимся, что больше не осмелимся дать. Дать, открывшись. Став уязвимым в этом акте альтруизма, за который почему-то нам что-то полагается.
И, да, мне кажется, что возможность и смелость любить нам даётся для того, чтобы мы учились управлять энергиями. Своим, конечно. И (по секрету) не так уж и важно, кого ты любишь. Нам дано столько возможностей.. Влюбится в свою учительницу - чек, влюбится в собственного ребёнка, маму, бывшую жену, того парня, который, любить своего дедушку, своего лучшего друга. Каждый раз смахивая пыль со своих скляночек с уважением, самопожертвованием, благодарностью, желчью, завистью, нежностью, обидой. Смешивать и выпивать залпом. И ничего не ждать в ответ.
Мы - супермашины. Чужие запахи, чужие прикосновения, чужие мысли - всё перерабатываем, не закусывая. А были бы чуть сильнее, ещё бы и не запивали. Согреваемся вибрацией нашей кожи, когда через нас мастерски пропускают бас. Мы ищем касания, отражения себя в глазах, оправдывая свои желания, себя.
На занятиях контактной импровизации я влюбился в Мартиньша. Он позволил своей голове быть в моих руках, не страхуя её мышцами, различив во мне силу и заботу, раскрыв, зверь, свою броню. Я чувствовал его благодарность. Позволив переливаться этим чувствам между нами, через прикосновение, мы в момент времени испытывали двойную дозу - любя себя и позволяя любить другому, а потом отдавали, если могли. Позволить себе отдаться. Этот танец - недостижимая метафора чувственного мира. И встретимся там, моя любовь.