Забрать урну из рижского крематория можно в течении сорока пяти дней. Если узнавать об этом по телефону, то можно ещё задать вопрос: "а потом?" и не смутиться от собственной бестактности - кажется, что его задают все - с момента смерти человека, он начинает жить у тебя где-то, где он точно не совпадает с телом, а тем более с пеплом. Потом хранение урны стоит полтора евро в день. "А потом?" - не успокаивается внутренний мальчишка, но вслух уже ничего не произносится. И развеять прах надо над Даугавой, а не скурить в трубке. По-че-му-то.
Есть идея, что быть съеденным землёй в картонном гробу эффективнее, если мы говорим о перерождении - пока развеянный над Даугавой минерализированный прах попадёт в грунтовые воды, которые расцветут цветком лотоса, какая-то часть "того самого" земляного червя уже может быть в птице, которую мы завтра будет кушать на ужин всей семьёй, чтобы пожертвовать свой углерод (в идеальном варианте) клеткам лучистого венца яйцеклетки. На-при-мер.
Мне всегда казалось, что кремация - это метафора о звёздной пыли. Оказывается, что кремация - это про минералы и однородность, калибр. Для звёзд больше подходит предлагаемая отправка сделанного из праха алмаза в космос. Или фейерверк. За-чем-то.
В дружеской беседе я смешал фундаментальный вопрос философии со звёздной пылью, и мне привиделся манифест-перформанс. Правда с членовредительством, но можно и потерпеть - в контексте торжества человеческого духа это точно сильнее "эскапизма" самосожжения буддийских монахов. Ведь, буддийские монахи не будут поджигать себя в знак протеста. Это же абсурд, прав-да-же?
В перформансе я должен отрезать часть себя и запустить процесс перерождения в новой жизни, кремировав ли, или похоронив в плодородной почве, или приготовив на ужин для своих друзей условный мизинец левой руки. Моё тело пустит корни в земле, покуда я буду ещё на ней. Или моё тело растворится в бескрайнем космосе, сверкнув алмазной гранью. Символично, на-до-же.
А потом окажется. что ничего я себе не отрезал. На гневные письма обманутых потребителей высокого искусства и посредственного трэша я буду отвечать одной фразой: "а зачем?". Мой сын, когда поймёт всю абсурдность ситуации, будет смеяться до колик, но так и никогда не осмелится спросить, почему мы с мамой стали его родителями. Я же никогда не умру. Никто не умрёт. И полтора евро в сутки платить не надо, ес-ли-что.
*Крематорий - Сто лет прожитых зря
Есть идея, что быть съеденным землёй в картонном гробу эффективнее, если мы говорим о перерождении - пока развеянный над Даугавой минерализированный прах попадёт в грунтовые воды, которые расцветут цветком лотоса, какая-то часть "того самого" земляного червя уже может быть в птице, которую мы завтра будет кушать на ужин всей семьёй, чтобы пожертвовать свой углерод (в идеальном варианте) клеткам лучистого венца яйцеклетки. На-при-мер.
Мне всегда казалось, что кремация - это метафора о звёздной пыли. Оказывается, что кремация - это про минералы и однородность, калибр. Для звёзд больше подходит предлагаемая отправка сделанного из праха алмаза в космос. Или фейерверк. За-чем-то.
В дружеской беседе я смешал фундаментальный вопрос философии со звёздной пылью, и мне привиделся манифест-перформанс. Правда с членовредительством, но можно и потерпеть - в контексте торжества человеческого духа это точно сильнее "эскапизма" самосожжения буддийских монахов. Ведь, буддийские монахи не будут поджигать себя в знак протеста. Это же абсурд, прав-да-же?
В перформансе я должен отрезать часть себя и запустить процесс перерождения в новой жизни, кремировав ли, или похоронив в плодородной почве, или приготовив на ужин для своих друзей условный мизинец левой руки. Моё тело пустит корни в земле, покуда я буду ещё на ней. Или моё тело растворится в бескрайнем космосе, сверкнув алмазной гранью. Символично, на-до-же.
А потом окажется. что ничего я себе не отрезал. На гневные письма обманутых потребителей высокого искусства и посредственного трэша я буду отвечать одной фразой: "а зачем?". Мой сын, когда поймёт всю абсурдность ситуации, будет смеяться до колик, но так и никогда не осмелится спросить, почему мы с мамой стали его родителями. Я же никогда не умру. Никто не умрёт. И полтора евро в сутки платить не надо, ес-ли-что.
*Крематорий - Сто лет прожитых зря
RSS Feed
