Вера не могла заснуть, и всё время плакала, а мы с её мамой не могли придумать как её успокоить. И я попробовал сыграть ей на калимбе свои две с половиной мелодии. Сработало, хотя меня хватило лишь на несколько часов, прежде чем я вырубился лицом в матрас рядом с внимательно слушающей Верой. И за это время я видел несколько раз, как стекленеют её глаза, как отступает её имя, и честно хотелось выть от одиночества. А потом заходила мама Женя, и оживляла нас обоих. Своим запахом, силой и верой. Берегите мам.