У меня в гостях волшебная Маша из Москвы. Я ей подбрасываю локации, которые стоит посетить в окрестностях Риги, а она меня взяла с собой на балет. Маша в Риге проездом. Из Новосибирска в Милан, поэтому ни местный холод, ни сложный этикет оперных театров ей не страшны. NovosiBear.
И так я оказался на постановке Пер Гюнта. Помня свой последний крайне неудачный опыт в латвийской национальной опере, я был готов к тому, что Пер Гюнт разочарует, поэтому я заручился знанием Маши, как можно пережить любой балет. Делюсь: бокал шампанского до, чтобы игнорировать возмущённые цоканья языком пожилой пары рядом; либретто, чтобы спорить о сюжетной линии в антракте с улыбкой, а не убивать друг-друга; бинокль (!), чтобы лорнировать и вылорнировать прекрасный профиль в ложах напротив, а потом рассматривать сложные лица на сцене; и, наконец, ложа рядом с буфетом, чтобы в антракте с тем же бокалом фланировать, а не стоять в огромной очереди. И ещё какая-нибудь тема, чтобы манкировать, но мы не придумали.
А Пер Гюнт взял и удался. Современный, и поэтому, возможно, заслуживший цоканья от любителей классических постановок. Пускай мне отчайно не хватало таинства танца - в кадре всегда было что-то, что объясняло происходящее, превращающее танец лишь в возможную интерпретацию сюжета, но никогда не рождающую новую реальность, но зато было легко следить за историей, что важно для таких как я,- метающихся, увлекающихся, теряющихся, и с постоянно вибрирующим телефоном в заднем кармание. А прекрасная музыка, которая поднимает весь пласт дошкольных переживаний, добавляет детского восторга. С остроумными находками, которым больше подошло бы называться выходками. Без столь нужного мне катарсиса, но с очень сильными символами в конце. И с оленем. Без него я вообще в своей жизни ничего не представляю теперь.
И так я оказался на постановке Пер Гюнта. Помня свой последний крайне неудачный опыт в латвийской национальной опере, я был готов к тому, что Пер Гюнт разочарует, поэтому я заручился знанием Маши, как можно пережить любой балет. Делюсь: бокал шампанского до, чтобы игнорировать возмущённые цоканья языком пожилой пары рядом; либретто, чтобы спорить о сюжетной линии в антракте с улыбкой, а не убивать друг-друга; бинокль (!), чтобы лорнировать и вылорнировать прекрасный профиль в ложах напротив, а потом рассматривать сложные лица на сцене; и, наконец, ложа рядом с буфетом, чтобы в антракте с тем же бокалом фланировать, а не стоять в огромной очереди. И ещё какая-нибудь тема, чтобы манкировать, но мы не придумали.
А Пер Гюнт взял и удался. Современный, и поэтому, возможно, заслуживший цоканья от любителей классических постановок. Пускай мне отчайно не хватало таинства танца - в кадре всегда было что-то, что объясняло происходящее, превращающее танец лишь в возможную интерпретацию сюжета, но никогда не рождающую новую реальность, но зато было легко следить за историей, что важно для таких как я,- метающихся, увлекающихся, теряющихся, и с постоянно вибрирующим телефоном в заднем кармание. А прекрасная музыка, которая поднимает весь пласт дошкольных переживаний, добавляет детского восторга. С остроумными находками, которым больше подошло бы называться выходками. Без столь нужного мне катарсиса, но с очень сильными символами в конце. И с оленем. Без него я вообще в своей жизни ничего не представляю теперь.
