В фильме "Пятая печать" венгерского режиссёра Золтана Фабри есть сцена, где четверым мужчинам, чтобы освободиться из под ареста гестапо, предлагают ударить по лицу изнеможденного пытками, окровавленного партизана. Ударил - свободен. Экзистенциальный выбор, возможность побыть героем, а может быть наконец-то доказать себе, что ты человек с большой буквы. Или спасти себя ценой секундного унижения человека, которому уже ничто не поможет, и ценой собственного достоинства. Один за одним мужчины отказываются ударить партизана, и их сразу расстреливают на глазах у оставшихся. И лишь последний с лицом белее мела утыкается своей ладонью в лицо узника, получив возможность выйти из этого ада.
А потом нам показывают кадры, где он идёт по утреннему городу, вдыхая холодный воздух, а сцены из гестапо кажутся страшным сном, который уже не про него - этот окровавленный человек на дыбе всё равно умрёт, но это там в ночи и позади. И он идёт через город, разрушаемый на его глазах бомбардировкой. Даже бежит. Потому что там за углом стоит дом, в котором он укрывает еврейских детей, и ради которых ему стоит жить, и ради которых можно ударить человека.
И поэтому пока я не узнаю мотивов человека, я никогда не скажу, что он не прав.
А потом нам показывают кадры, где он идёт по утреннему городу, вдыхая холодный воздух, а сцены из гестапо кажутся страшным сном, который уже не про него - этот окровавленный человек на дыбе всё равно умрёт, но это там в ночи и позади. И он идёт через город, разрушаемый на его глазах бомбардировкой. Даже бежит. Потому что там за углом стоит дом, в котором он укрывает еврейских детей, и ради которых ему стоит жить, и ради которых можно ударить человека.
И поэтому пока я не узнаю мотивов человека, я никогда не скажу, что он не прав.
