- Диня, мы с тобой лет десять знакомы. Помнишь, даже у тебя дома в Зиепниеккалнсе пили коньяк какой-то, а потом я уже не помню кому, но точно вербализировала свою мысль, что у тебя такая сильная жизненная сила, либидо. Изнутри светишься.
И всё. Всё начинает собираться в новую прекрасную картинку. И пишу это, а руки дрожат то ли от счастья, то ли от этой самой жизненной силы, которая оказалась сильнее, чем самое естественное желание каждого из нас: понять.
Я разобрал себя полностью. Увяз полностью в описании своих симптомов. Оглядывался, когда кто-то просил поднять руки всех присутствующих здесь метросексуалов. Потом ламберсексуалов, сапиосексуалов, бисексуалов, трансексуалов,- а вдруг это я тоже. Я разделял свои потоки, пытаясь вписаться в предлагаемые нашим обществом и нашим языком схемы и представления. Я реагировал на малейшие поползновения в своей раздербаненной душе, чтобы сразу предложить своему воспалённому разуму новый концепт, который бы меня легализовал в глазах самого себя.
И я вёлся всё глубже. Манифесты маргинализировали. Чем больше слов, тем больше противоречий, не удовлетворённости объяснениями. Потребности всё дальше заходить в своих поисках, заглядывая на своё отражение в зеркале - ну, теперь это ты?
А ведь я всегда был. Нежный, ленящийся, восторженный, эгоистичный, слегка манерный, светящийся изнутри. И мне не надо писать себе на лбу, кто я и что я в этом мире. Я должен продолжать делать то, что у меня получалось и раньше. Быть. Флиртовать, выстраивать доверительные отношения, основанные на искренней симпатии и человеколюбии, не стесняться своих слёз, быть жадным до касаний и до человеческих эмоций.
Дать своему либидо правильное юнговское определение - сделать сексуальные коннотации частью большего. Работать на уровне праны, позволив которой литься из каждой поры твоего тела, превращаясь в нежность, заботу, тёплое дыхание на коже.
Отрастить хвост.
И всё. Всё начинает собираться в новую прекрасную картинку. И пишу это, а руки дрожат то ли от счастья, то ли от этой самой жизненной силы, которая оказалась сильнее, чем самое естественное желание каждого из нас: понять.
Я разобрал себя полностью. Увяз полностью в описании своих симптомов. Оглядывался, когда кто-то просил поднять руки всех присутствующих здесь метросексуалов. Потом ламберсексуалов, сапиосексуалов, бисексуалов, трансексуалов,- а вдруг это я тоже. Я разделял свои потоки, пытаясь вписаться в предлагаемые нашим обществом и нашим языком схемы и представления. Я реагировал на малейшие поползновения в своей раздербаненной душе, чтобы сразу предложить своему воспалённому разуму новый концепт, который бы меня легализовал в глазах самого себя.
И я вёлся всё глубже. Манифесты маргинализировали. Чем больше слов, тем больше противоречий, не удовлетворённости объяснениями. Потребности всё дальше заходить в своих поисках, заглядывая на своё отражение в зеркале - ну, теперь это ты?
А ведь я всегда был. Нежный, ленящийся, восторженный, эгоистичный, слегка манерный, светящийся изнутри. И мне не надо писать себе на лбу, кто я и что я в этом мире. Я должен продолжать делать то, что у меня получалось и раньше. Быть. Флиртовать, выстраивать доверительные отношения, основанные на искренней симпатии и человеколюбии, не стесняться своих слёз, быть жадным до касаний и до человеческих эмоций.
Дать своему либидо правильное юнговское определение - сделать сексуальные коннотации частью большего. Работать на уровне праны, позволив которой литься из каждой поры твоего тела, превращаясь в нежность, заботу, тёплое дыхание на коже.
Отрастить хвост.
RSS Feed
