Сегодня в спортивном зале, куда я хожу, и о котором я обязательно ещё вам расскажу после своего 100 посещения, было красиво.
Мне надо было встать напротив девушки. Так, чтобы носки нашей обуви соприкасались, и, смотря ей в глаза, сказать: es tevi mīlu. Да так, чтобы она, будучи студенткой театрального, ответила: es tev ticu.
А у нас в зале практически всегда сумерки. И очки я свои перед тренировкой снимаю. Поэтому лиц я не вижу, имён не помню - честные полторы часа наедине с собой и предлагаемыми тренером вызовами.
А тут три больших шага через площадку и внезапно перед мной пронзительные голубые глаза. А там вселенные рождаются и умирают. И кажется, что если замереть, то можно увидеть как хрусталик вместе с дыханием дрожит. И на секунду замираешь, а она, словно в ответ на твой порыв, подаётся вперёд и её глаза немножко округляются, и вот так вы стоите мгновение, которое, как водится в этих всех ваших фильмах, которые я не смотрю, потому что тушь потечёт, длится вечность, и потом я из себя выдавливаю по-русски: я тебя люблю. А в ответ с акцентом: я тебе верю.
И ведь никто, никто, никто, никто не догадался, что это в тот момент было правдой.
Мне надо было встать напротив девушки. Так, чтобы носки нашей обуви соприкасались, и, смотря ей в глаза, сказать: es tevi mīlu. Да так, чтобы она, будучи студенткой театрального, ответила: es tev ticu.
А у нас в зале практически всегда сумерки. И очки я свои перед тренировкой снимаю. Поэтому лиц я не вижу, имён не помню - честные полторы часа наедине с собой и предлагаемыми тренером вызовами.
А тут три больших шага через площадку и внезапно перед мной пронзительные голубые глаза. А там вселенные рождаются и умирают. И кажется, что если замереть, то можно увидеть как хрусталик вместе с дыханием дрожит. И на секунду замираешь, а она, словно в ответ на твой порыв, подаётся вперёд и её глаза немножко округляются, и вот так вы стоите мгновение, которое, как водится в этих всех ваших фильмах, которые я не смотрю, потому что тушь потечёт, длится вечность, и потом я из себя выдавливаю по-русски: я тебя люблю. А в ответ с акцентом: я тебе верю.
И ведь никто, никто, никто, никто не догадался, что это в тот момент было правдой.
