И мир замедлился. Он несколько лет как стал замедляться, я заметил. Но тут практически до точки не возврата - идёшь под виадуком, по которому проезжал в прошлой жизни на машине 140 километров в час, а сейчас с ноющими коленями 5-4-3 километра в час вплоть до полной остановки, без малейшего понятия, на сколько ещё тебя сегодня хватит.
Нет, я знаю, куда я иду. Но это фикция. Формальность, обёртка того, что меня спросят в Сантьяго де Компостелла: зачем вы прошли этот путь?
Чтобы наконец-то услышать звук собственных шагов, отвечу я. Тридцать километров в день. Сначала перемалывая старые истории, потом придумываю новые истории, потом заново разглядывая своего собеседника, впервые за пять лет не надевая очки целый день, потом разглядывая в зеркале себя - уставшего, постаревшего, нового себя, который, возможно, наконец-то никуда не бежит, потому что некуда бежать - жизнь вот она - под ногами, разложенная на тропинки, дорожки, овраги, случайных попутчиков и эти вечные: Hola! Buen Camino! Хорошо проживи свою жизнь, друг. Она одна и она кончится.
Красивейшая метафора собственной жизни, где иногда очень хочется взять рюкзак своего попутчика, чтобы помочь донести последние километры до ночлега, но вы оба понимаете, что скорее всего это значит, что ни один из вас до альберге не дойдет, а значит каждому надо идти свой путь и отвечать за свой выбор и решение идти.
Тревожная мысль сначала бьётся птицей о стекло смартфона, потом словами в нескончаемом диалоге, а потом, когда уже нет сил говорить и смотреть куда-либо кроме дороги, мечется в клетке человеческого сознания, вычерчивая причудливые фигуры, высвечивая условности этого мира - когда я вырасту, я стану никем.
Мы говорим "от всего сердца", говоря из своей головы. Мы противопоставляем тайну сознания якобы механистическому окружающему миру. Мы тратим очень много сил, чтобы не быть этим миром. Беру в руки бревно и иду километр с бревном. Я - Эвин с бревном. Или это оно. Мы прекрасны. Есть видео.
Надышавшись безнаказанностью, начинаем размышлять вслух о проектах. Мне надо стать скульптором, мне надо построить храм, мне надо нарисовать книгу, мне нужно откладывать с зарплаты на три кирпича в день. Матерюсь. Это же сумасшествие. Впереди ещё 170 километров пути, и как оказалось, я буду об этом говорить каждый день. Мне нужно нарисовать дом, где по стенам будет течь вода и струиться вниз по гипсовым языкам, омывая переносицы тех, кто решится подойти ближе.
Всё замедлилось, и всё, от чего бежал все свои сорок лет, разом догнало со спины. Страх, что обо мне подумают другие, манерность, капризы, бесючая походка от бедра. Рядом попутчик смеётся. Смеюсь вместе. Вдвоём не так страшно. Потом догоняет всё остальное: вдохновение, красноречие и чувство благодарности.
Услышать звук собственных шагов для меня - это перестать притворяться. Перестать притворяться - это принять себя. А принять себя для меня - это чудо чудесное, до которого я очень хочу дойти. Желательно по пути смеясь вслух. Можно и в пончо с кактусиками.