Спектакль "Страна Глухих" Алвиса Херманиса c Чулпан Хаматовой в главной роли - многомерный, многоголосый, многоязычный. И от этого для каждого в какой-то момент может оказаться совсем чужим.
Чулпан подходит к пианино и берёт несколько нот поверх фонограммы, будто бы нарочно слегка запаздывая и не попадая в такт; тексты на латышском звучат с задержкой в нахлёст русской речи из проецируемых на стену отрывков одноимённого фильма. На мгновение кажется, что всё происходящее на сцене - всего лишь эхо того мелодраматичного кино конца прошлого века. В этот момент завидую зрителю, который не видел оригинальный фильм Тодоровского - для него эта история, возможно, нова.
А потом весь спектакль берут в скобки. На самом деле его берут в скобки с самого начала, но в это практически невозможно поверить: вот сцена и вот актёр, а вот тут сразу же и персонаж. А вот актриса в молодости. Та же актриса, ну?! И лишь спустя какое-то время, спустя несколько смен тембра голоса начинаешь понимать, что на сцене есть человек, который никого не играет, а лишь наблюдает, как уже она сама, будучи в новой реальности, спустя много лет, по своему повторила путь своей героини, опять выбрав жизнь, о чём говорит пронзительным монологом из оригинального текста Ренаты Литвиновой, по которому был когда-то снят фильм. Выбирает бережно, с нежностью к своему прошлому, но своим изменившимся голосом не оставляет этому прошлому никаких шансов.
На выходе из зала, в растянувшейся на несколько этажей очереди в гардероб, смешиваются два потока зрителей малого и большого залов. Проходящие люди из другой реальности заглядывают в открытые двери нашего зала, на которых развешены оригинальные постеры фильма на русском языке. Я вижу их реакцию - их непонимание, удивление, смущение - что тут делает кириллица?
Мы живём в стране глухих. Мы говорим на разных языках. И этот спектакль - очень сильная попытка рассказать об этом в самой человеколюбивой форме - через невероятную и яркую Кристине Крузе, через тонкого и чувствующего Гундара Аболиньша. А Чулпан Хаматова в этом спектакле - настоящая мета. Она обрела голос, новый язык, нового зрителя, новую жизнь. Осталось понять, услышим ли мы её?
Ps. А Херманис вообще красавчик. Бесит, но красавчик.
Чулпан подходит к пианино и берёт несколько нот поверх фонограммы, будто бы нарочно слегка запаздывая и не попадая в такт; тексты на латышском звучат с задержкой в нахлёст русской речи из проецируемых на стену отрывков одноимённого фильма. На мгновение кажется, что всё происходящее на сцене - всего лишь эхо того мелодраматичного кино конца прошлого века. В этот момент завидую зрителю, который не видел оригинальный фильм Тодоровского - для него эта история, возможно, нова.
А потом весь спектакль берут в скобки. На самом деле его берут в скобки с самого начала, но в это практически невозможно поверить: вот сцена и вот актёр, а вот тут сразу же и персонаж. А вот актриса в молодости. Та же актриса, ну?! И лишь спустя какое-то время, спустя несколько смен тембра голоса начинаешь понимать, что на сцене есть человек, который никого не играет, а лишь наблюдает, как уже она сама, будучи в новой реальности, спустя много лет, по своему повторила путь своей героини, опять выбрав жизнь, о чём говорит пронзительным монологом из оригинального текста Ренаты Литвиновой, по которому был когда-то снят фильм. Выбирает бережно, с нежностью к своему прошлому, но своим изменившимся голосом не оставляет этому прошлому никаких шансов.
На выходе из зала, в растянувшейся на несколько этажей очереди в гардероб, смешиваются два потока зрителей малого и большого залов. Проходящие люди из другой реальности заглядывают в открытые двери нашего зала, на которых развешены оригинальные постеры фильма на русском языке. Я вижу их реакцию - их непонимание, удивление, смущение - что тут делает кириллица?
Мы живём в стране глухих. Мы говорим на разных языках. И этот спектакль - очень сильная попытка рассказать об этом в самой человеколюбивой форме - через невероятную и яркую Кристине Крузе, через тонкого и чувствующего Гундара Аболиньша. А Чулпан Хаматова в этом спектакле - настоящая мета. Она обрела голос, новый язык, нового зрителя, новую жизнь. Осталось понять, услышим ли мы её?
Ps. А Херманис вообще красавчик. Бесит, но красавчик.
